В романе Александры Шалашовой одиннадцать рассказчиков — они по-разному переживают и интерпретируют события, не оставляя места сколько-нибудь объективной версии. Это маленькие пациенты и воспитатели санатория на другом берегу реки, куда из Города перед самым началом войны эвакуируют детей. Вскоре взрывают мост, связывавший их с внешним миром, и дети погружаются во тьму. Каждый день они слышат взрывы — или залпы салютов? — но не знают, идет ли еще война.

И в наступившей обрушившейся тишине мы услышали что-то далекое — какие-то хлопки, похожие на праздничный салют, вот только никакого праздника.
Взрослые переглянулись, ушли за свой стол.
Тут уж не выдерживаю, зову Крота — пофиг, пусть рядом садится.
— Это что было, Кротик? А?
— Где?
— Ну там, за Сухоной. Это что — взрывы?
Что-то громыхнуло снова: ближе, ближе. Потом остановилось.
— Д-да, кажется, что… — Крот бестолково огляделся, заерзал. — Да. Но это далеко. Не бойся.

Нехватка еды, конфликты, новая неформальная иерархия, незримое присутствие Зла, которому нет названия, — и расцветает насилие, вызванное бесконечным одиночеством, страхом. Однажды к детям приходит Солдат и предлагает вывести их к людям. Но дойдут ли они — или попадут прямиком к неведомым захватчикам?

— Крот… Ты что, хотел его убить?
Он улыбается, тоже садится удобнее, ставит посиневшие, не чувствующие ноги на траву, капли растекаются.
— Ты что, разве можно так, — не выдерживаю, — у тебя будет воспаление легких.
— Да ну, каких еще легких — летом? Бред.
— Так что ты хотел?
Над тем берегом зажигается облако. Что-то взрывается, вспыхивает. Это стало ближе. Оно идет к нам. Что будет, если они переплывут реку?
— Не бойся. Они еще далеко. — Он улыбается.
— Они придут?
— Нет. К нам никто не придет, зачем им идиотский санаторий?